Архиепископ Элистинский и Калмыкский Зосима: «Без Православия России не быть!»

Беседа в эфире телеканала «Союз» с архиепископом Элистинским и Калмыкским Зосимой.

— Владыка, мы находимся на калмыцкой земле. В разные исторические периоды здесь жили разные народы, в том числе исповедующие Православие. Расскажите, пожалуйста, об истории Православия в Калмыкии.

— Да, вы правильно начали с того, что здесь земля с Православием связана давно, еще со времен святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Недавно нашими археологами в степи был найден антиминс XII века. Поэтому действительно здесь христианство — религия древняя, давняя, традиционная. Из истории известно, об этом пишут наши историки, что очень большая часть калмыцкого народа исповедовала несторианство, которое пришло сюда, видимо, из Византии. И очень ревностно здесь хранили христианство, исповедание, которое они получили. Они к этому относятся очень ответственно, очень крепко держались за веру Христову. А с появлением города Элисты в 1860 году первые поселенцы этого города, его основатели построили первым делом деревянный храм в честь Святителя Чудотворца Николая. Храм простоял недолго — к сожалению, он сгорел. И поскольку Элиста принадлежала к Астраханской епархии, Владыка Астраханский дал благословение построить новый Крестовоздвиженский деревянный храм, который благополучно просуществовал до лихолетья 30-х годов. В 30-х годах храм был уничтожен, его разобрали, сделали летний кинотеатр. А когда немцы пришли, они сделали из этих досок блиндажи, и храм бесславно ушел, как и многие, к сожалению, наши православные святыни и храмы ушли и погибли в огне безбожия. А потом вообще здесь прихода не было. Только с приходом немцев сюда немецкий губернатор (кстати, местный человек, и его наши, кто знал, хвалили, потому что действительно он по-доброму относился к населению) открыл маленький деревянный храм, который был раньше воскресной школой. И с тех пор здесь Православие начало жить полнокровной христианской жизнью. Естественно, что после войны было также много неприятных перипетий, священников сажали, сменяли. Здесь была очень большая текучесть священства, но некоторые батюшки оставили по себе очень хороший и добрый след — они старались, они делали, они украшали этот храм. И до сих пор иконы и церковная утварь в старом нашем храме сохранились. До моего прихода отец Иоанн Шандрыгин прослужил здесь 23 года. Он очень много знал — как все здесь начиналось, как все было трудно, как нелегко все установилось. Но когда я пришел, было еще труднее, потому что старые люди стали уходить, а молодежи нет. Здесь приход состоял из бабушек 70-80 лет и старше. Молодежи не было совершенно, не было псаломщика, не было хора, не было даже уборщицы и сторожей — не было никого. Но я, когда рукополагался, обещал Богу, чтобы Господь благословил меня, чтобы где бы я ни был, остаться на этом приходе до конца своих дней. И, видимо, Господь мою молитву услышал, и более 20 лет я окормляю Элистинскую епархию. Конечно, было очень трудно, и казалось, что эти бабушки уйдут — и что будет дальше? Это правда. И все-таки началась перестройка, как мы знаем, и народ потянулся к вере. И, слава Богу, сегодня мы имеем епархию и все необходимое для полнокровной церковной жизни на калмыцкой земле.

— А Ваши прихожане — это в основном калмыки или русские?

— Да, в основном, конечно, это наше православное славянское население: белорусы, украинцы, особенно украинское население. Украинцы и русские — это очень большая часть православного населения. Но есть и калмыки, которые исповедуют православие, живут по-православному, хранят все святотеческие обычаи и традиции, которые положено знать и исполнять любому православному. Кстати, хочется мне сказать, что священник у нас есть из калмыков, есть монахини, которые несут послушание в разных монастырях России — калмычки. И мы получаем благодарности от матушек этих монастырей. Хор наш архиерейский состоит наполовину из калмыцких певчих. Так что можно сказать, что народ потихоньку воцерковляется. Если вы будете на богослужении в нашем храме в воскресный или праздничный день, то заметите, что много калмыков приходит в храм регулярно, часто — на все праздники, на все службы, которые совершаются.

— Что представляет из себя Калмыцкая епархия сегодня? Сколько в ней приходов, храмов?

— Знаете, когда я пришел сюда, то здесь еле-еле действовал этот храм — единственный на всю округу. А сейчас у нас более 20 храмов и около 20 священнослужителей, которые окормляют сегодня наш регион, нашу республику. И, конечно, это великая мудрость нашего Святейшего Патриарха Алексия, он очень мудро провидел. Что такое Калмыкия для Ставропольской епархии, для Ставропольско-Бакинской епархии? Если Баку будет управлять такой епархией... Естественно, что Владыка Ставропольский чаще бывал в Баку, в Минводах, но Калмыкия была совершенно отрезана от его окормления. И Владыка появлялся здесь на один день раз в десять лет. И поэтому Святейший Патриарх, провидя такую ситуацию, решил поднять на Священном Синоде вопрос создания новой — Элистинско-Калмыцкой епархии. И я скажу, что это дало свои плоды. Когда я приехал сюда уже в архиерейском сане, на всю Калмыкию был один иеромонах, больше не было. И за диакона приходилось служить, и требы выполнять в архиерейском сане приходилось — все приходилось делать. Но со временем, слава Богу, я воспитал их из своих местных прихожан. Все мои священники — местные, из нашей Калмыкии, знают эту землю, здесь родились, здесь живут и отсюда никуда не побегут. Из Москвы или Екатеринбурга, из других мест священника заманить сюда нет никакой возможности. А наши священники местные терпеливо несут все тяготы, которые на этой суровой земле выпадают на их долю, и трудятся просто подвижнически. Вот в Цыганомане у меня есть отец Александр, который живет практически только своим трудом, потому что 10-12 человек, которые приходят к нему на службу, естественно, его семью с двумя детьми прокормить не могут. Еще такая ситуация в селе Обильном; Обильное — название-то хорошее, а приход — всего 2-3 человека; то же самое и в других местах. Но мои священники героически просто трудятся, несут службу, благодарят Бога, и никто бежать никуда не хочет. Я держать никого не могу, говорю: если вам трудно, можете в любой момент попроситься и я вас отпущу с миром. Но они трудятся, и достаточно успешно трудятся каждый на своем месте. Молюсь, стараюсь, чтобы они были и сыты, и обуты, и одеты, и тепло в храме было, чтобы все было хотя бы для нормальной человеческой жизни. Слава Богу, все наши храмы отапливаются, обустроены. И, конечно — благодаря доброму отношению нашей калмыцкой администрации. Надо сказать, что многие руководители хозяйств помогают нашим батюшкам то материально, то кормами, то еще чем-то для ведения своего хозяйства. Это тоже очень немаловажно, когда они получают помощь от руководства села, района. И это все делается благодаря тому, что к нашей вере очень благосклонно относится глава республики Кирсан Илюмжинов, который заботится о верующих. Он и сам верующий — он заботится и о буддистах, и о православных, он нас не разделяет. Кому-то больше, кому-то меньше — у нас этого нет. Мы имеем к нему равный доступ и получаем от него совершенно равноценную помощь. Такое доброе отношение заставляет священников и меня тем более служить здесь, нести свой крест и выполнять то, что нужно. Как Святейший Патриарх наш говорит: каждый неленостно должен выполнять свое на своем месте, что мы и стараемся здесь делать с Божией помощью. Надо сказать, вся моя жизнь в Элисте — это просто чудо. Потому что если бы нам в 1990-м году показали этот уголок, где мы с вами сидим (а здесь была только маленькая полуразвалившаяся землянка и мусорная свалка, куда весь город мусор сбрасывал), никто бы не поверил — теперь здесь цветники цветут. Конечно, это чудо, которое я здесь пережил.

А молодежь наша уже этого не знает, они думают, что здесь, в их Элисте, так всегда было. Нет, это было место очень неухоженное. Маленький храм, ветром продуваемый, земляночки без отопления, без воды, печки, уголь, дрова. И рядом свалка мусорная. Конечно, было очень неприглядное место. Но за это время Господь действительно совершил чудо. Мы сегодня с вами находимся в моем архиерейском доме, и это тоже все принадлежит церкви. Я вижу, как вы удивились, когда я сказал, что здесь было. Это правда. Господь так нам помогал усердно, и я это воспринимаю как чудо Божие. Это чудо Господь нам посылает, чудом Господь нас хранит. И Его милосердием, Его чудом, Его помощью мы продолжаем здесь нормально, благополучно, спокойно, полнокровно жить церковной православной христианской жизнью.

— Владыка, Вы с такой любовью рассказываете о становлении епархии. За время, что Вы в епархии находитесь, было открыто 20 православных храмов. Для российских епархий это, может быть, не так и много, но для Калмыкии, насколько я понимаю, это немало. В чем основные трудности создания новых приходов?

— Вы знаете, процесс этот идет спокойно, с Божией помощью. Прежде всего, я старался заполнить те районы, где проживает компактно русское, славянское православное население. Люди просили священника. Я просто, что называется, выуживал молодого своего воспитанника воскресной школы. И рукополагал. Вот так у меня отец Евгений Горбиков служит сегодня в селе Дутове. Он молодой еще совсем, а уже трудится. Я его обвенчал с матушкой, тоже воспитанницей воскресной школы. И сказал: «Езжай с Богом! Как я это делал, как я служил, так и ты делай. Что не понятно, я тебе объясню». И вот отец Евгений ныне уже маститый иерей, служит, и хорошо у него все получается. И так почти везде было. Как только люди приезжали, мы брали из воскресной школы детей наших, рукополагали и отправляли на приходы. И они служат достаточно успешно, благополучно и хорошо. Другого выхода не было. Из других регионов приезжали только чтобы принять сан и убежать отсюда. Приезжали такие из семинарии. Но я не принимал их, я знал, к чему это, что они здесь не задержатся. Поэтому старался, чтобы не было греха, как апостол Павел говорит: «Руки своей скоро не возлагай». Часто погрешает молодой епископ в таком деле. Я этого не делал. И вот так с Божией помощью мне удалось заполнить все приходы там, где есть православное население. А население наше действительно небольшое — на всю огромную территорию Калмыкии нас всего 300 тысяч всех вместе взятых. Поэтому, конечно, существующих церквей сегодня вполне достаточно, чтобы окормлять нашу республику. Ни один православный в нашей республике сегодня не остается без православного священника, без отца, без окормления. У всех есть храмы близлежащие, священники трудолюбивые. И к чести калмыцкого духовенства надо сказать, что все наши батюшки молодые, все женатые, все имеют детей. Упомянутый отец Евгений, несмотря на молодость своих лет (ему всего 23 года), растит уже четверых детей.

И ни с одного прихода нет жалоб никаких, ни с одного прихода я не получаю плохих вестей, что батюшка там что-то сделал не то или совершил не то, что нужно. Слава Богу, этого нет. Священники трудятся и ведут очень порядочный и достойный христианского пастыря образ жизни. Абсолютно все.

— Священнослужители, о которых Вы рассказываете, строят храмы, совершают богослужения, а какой деятельностью еще они занимаются?

— Кто-то учится, потому что они еще очень молодые. Большинство у нас учится в Белгородской семинарии. Потому что наша епархия миссионерская, и им полезно миссионерствовать. А сейчас мы уже склоняемся, в связи с тем, что очень далеко и дорого ездить для многих священников, к Ставропольской епархии. Конечно же, они занимаются и сельским хозяйством у себя дома. Они живут так, как все люди. Учатся, работают, детей рожают, воспитывают. Кстати, почему я об этом говорю? Потому что со стороны церковной, литургической, богослужебной жизни, в общем-то, у меня к ним претензий нет. Они ведут службу очень хорошо и достойно. А так занимаются, как все люди в селе, ничем не отличаются от других.

— А какие социальные вопросы эти молодые пастыри решают?

— Конечно, там, где есть дома престарелых — это первое, где мои молодые священники бывают. Будучи сам сиротой, я вырос без родителей и особенно обращаю внимание на детей-сирот, детей брошеных. Мне даже больно об этом говорить, почему у нас брошеные дети должны быть, чужие дети? Не должно быть этого, это дети наши! Поэтому я очень обращаю внимание, чтобы эти дети не остались без окормления, без доброго слова, без ласки. И многие священники берут, например, из дома старчества бабушек на несколько дней, а то и месяцев, у себя пожить, причащают, исповедуют их. Берут детей к себе в дом, воспитывают их. И таким образом мы стараемся решать проблемы, которые стоят перед нашим обществом.

У нас в городе есть колония, и первыми, кто построил там храм, были мы, Православная Церковь. Построили храм в честь Великомученицы Анастасии Узорешительницы. Очень хороший храм — с куполом, с алтарем. Настоящий православный храм. Есть еще у нас колония для несовершеннолетних в селе Яшкуль, куда я лично езжу с отцом Михаилом, с нашим духовенством. Потому что это особый контингент людей, молодежи. Поэтому я особое внимание уделяю этим людям. И, конечно, мы стараемся заниматься не только где-то на стороне — и у нас в приходе, у нас в епархии есть много людей нуждающихся, болящих, страждущих. Поэтому мы стараемся, насколько наших сил хватает, всем помочь, всех обогреть, всех принять.

Когда человек выходит из тюрьмы, например, из мест заключения — у него совершенно ни копейки денег нет. Вот отправляют его, и все — куда хочешь иди. Мы, наши батюшки, создали церковный фонд и из его средств отправляем этих людей домой. У меня очень много писем из Москвы, из Подмосковья, где матери со слезами благодарят, что мы не оставили их детей, не оставили этих людей без внимания. Что остается человеку, вышедшему из мест заключения, если не на что ехать, ни копейки денег? Возвращаться опять туда, опять в криминал, что-то совершать? Но они уже знают, что могут прийти сюда и мы им поможем, отправим домой, дадим им деньги на дорогу. У нас есть возможность отправлять — с нами сотрудничают транспортные работники, которые помогают нам доставлять их бесплатно домой. Стараемся всегда помочь, если кто к нам обращается — независимо от национальности или вероисповедания, мы на это не смотрим. Прежде всего пришел человек. Что человеку нужно? Вот мы и стараемся этим людям помогать.

— Владыка, а паломники к Вам приезжают?

— Да, мы очень рады этому, сейчас особенно. У нас есть чудотворная икона «Неопалимая Купина», которая застучала накануне чеченских событий. «Неопалимая Купина» — это тушение пожара, а пожар, к сожалению, до сих пор еще не затушен. Два раза было это явление, прихожане это слышали. И вот к этой чудотворной иконе стали прибегать матери, отправляя детей на чеченскую войну. И, слава Богу, кто пришел к этой иконе, все вернулись домой живыми и здоровыми. Многие попадали в неприятные, даже смертельные ситуации, но каким-то образом Матерь Божия выводила их оттуда. И к этой чудотворной иконе едут люди из Астрахани, Ставрополя, из Минвод, Баку и Волгограда, даже из Москвы приезжают.

Еще у нас чудотворная икона святого великомученика и целителя Пантелеимона. В 2004 году (это уже на моих глазах было, когда мы вышли из храма) чудесным образом лампада зажглась. Это очень важно, когда святой реально входит в нашу жизнь. Мы молились святому великомученику Пантелеимону, мы его любили, но чтобы он так явно пришел к нам и заявил о себе, это, конечно, было удивительно. Я опять не знал, к чему. Зажглась лампада, мы все вошли в храм — свет был небесный. Действительно это было чудо, теней не было. Весь храм освещался без теней, как на Фаворе свет сиял. Это правда было. Свет стал уходить, и мы не знали — к чему. А потом оказалось: в июле Владыка митрополит Кирилл отправляет меня на Афон возглавить делегацию на празднество святого великомученика и целителя Пантелеимона. Потом на Афоне побывал глава республики Кирсан Илюмжинов, побывали все священники и некоторые миряне. Так святой великомученик и целитель Пантелеимон вошел в нашу жизнь. И вот буквально завтра мы будем освящать место под великолепный, огромный, просторный, большой кафедральный Свято-Пантелеимоновский собор. Так что почитание святых угодников Божиих подтверждает, как святые угодники Божии любят нас, молятся о нас. И мы не знаем даже, почему. Ну, Зосима, Савватий, Николай угодник почитаются у нас, Матерь Божию мы почитаем, естественно, как все православные люди. Но чтоб вот так прийти и заявить о себе явно и открыто, как это сделал великомученик Пантелеимон, это, конечно, побудило нас к великому почитанию, ответу этому великому угоднику Божию. Сейчас для нас это великое чудо, эта икона теперь — великая святыня. К ней тоже едут люди. А ведь целитель Пантелеимон — врач, целебник. Для меня лично это великий Божий дар, подарок, что Господь послал нам в помощь такого великого святого.

— Владыка, в светских СМИ сейчас муссируется такая тема, что Церковь очень активно проникает во все сферы общественной жизни: идет в армию, в тюрьмы, больницы. И многие считают, что эта «агрессивность», как говорят, связана с борьбой за прихожан. Какова на самом деле мотивация помощи Церкви людям?

— Знаете, я расскажу вам такую историю. Начало 1990-х годов, разваливается идеология, дети не имеют нормальных учебников. И вот ко мне приходит из 20-й школы преподаватель — Валентина Прохоровна Корнеева. Недавно, кстати, она была награждена Владимиром Владимировичем Путиным орденом «За заслуги перед Отечеством». И говорит (такая комсомолка была ярая): «Батюшка, спасать детей надо, сидеть некогда дома». Я говорю: «Валентина Прохоровна, понимаете, 1991-й год на улице, и советская власть еще не умерла... Вы знаете, что со мной будет, если мы начнем эту работу?» Она говорит: «Я ничего не знаю, вы завтра должны быть в школе».

Вот как вы думаете? Я говорю: «Господи, благослови, что будет, то и будет». Я поехал. Это действительно было в 1990-м году. С 1990 года мы до сих пор работаем со школой. Ни один ученик — мы отслеживаем судьбу каждого — не погиб, не пропал. Все дети нормальные, благополучные. О каком дурном влиянии Церкви можно говорить? Ни в коем случае.

Мне кажется, православный телеканал «Спас» и ваш уважаемый «Союз» люди могут смотреть только по «тарелкам», только у кого есть такая возможность. Я не против ТНТ, не против «Дома-2»... Но, на мой взгляд, почему рядом с этими передачами люди не слышат православных передач? Именно в таком государственном формате, как вещают эти передачи. Нет ведь! Отсюда какой вывод можно сделать? Значит, кому-то нужно целенаправленно разрушать умы и души детей, развращать наше общество, убивать душу, отнимать веру. Я только это могу видеть, ничего другого. А общество стремится укрепить влияние Церкви. Что здесь плохого? Вот то, что сделала безбожная власть — развратила, убила, просто, простите, оскотинила наше общество. Мне кажется, надо об этом больше думать... А вот эти люди, видимо, ностальгируют о возвращении. Снова убрать Церковь и снова продолжать разделять и властвовать. Разнуздать, чтобы снова взнуздать — и так далее. Поэтому меня просто глубоко возмущает, когда я слышу по радио, по телевидению, читаю в печати рассуждения подобного рода. Это очень неправильно. И если Православная наша Церковь не займет своего исторического места в российском обществе, то вопрос стоит уже так: быть или не быть нам, России, русским людям. А без Православия нам не быть. Действительно, как говорил великий Столыпин, мы станем наземом, на котором другие народы будут вершить свою славу и величие. Я бы не хотел этого видеть, я бы даже не хотел слушать этих краснобаев, которые таким образом рассуждают. Надо думать о другом, надо думать о том, что мы уже, наверное, даже перешли границу. Нам уже некогда думать, надо возрождать, укреплять святое Православие в нашем обществе и народе.

Мне бы хотелось пожелать нашим телезрителям, вашему каналу, чтобы действительно как можно больше телезрителей задумалось над тем, что мы сейчас сказали. Надо делать все возможное, чтобы эти телеканалы — наши православные «Союз» и «Спас» — транслировались в таком же формате, как транслируются все государственные и негосударственные программы, которые зачастую оболванивают людей; и идут больше получаса — некоторые программы с настолько оболванивающим текстом идут гораздо больше времени. Поэтому я бы пожелал нашим православным людям, всем, кто нас видит и слышит, крепкого здоровья, помощи Божией и рассуждения. Без рассуждения нет спасения! Рассуждайте, думайте, действуйте. И будем стараться, чтобы наши православные каналы, как и наша Православная Церковь, наконец-то заняли свое достойное историческое место в обществе и в нашей великой и славной России.

Беседовал Антон Пепеляев